Российская государственная программа вооружения на 2016-2025 годы: экспертная оценка
 
"Нужно достоверно и полноценно просчитать потенциальные угрозы военной безопасности нашей страны. На каждую из этих угроз должен быть найден достаточный адекватный ответ".
 
В.В. Путин, Президент России
 
 
11 сентября 2014 года в Институте военно-гуманитарных технологий Международной академии социальных технологий прошел круглый стол на тему «Российская государственная программа вооружения на 2016-225 годы».
 
Председатель заседания генерал-майор Сиянский Геннадий Иванович. Итоговый доклад на круглом столе озвучил Юнацкевич Петр Иванович, директор Научного консорциума высоких гуманитарных и социальных технологий.
 
Экспертная оценка российской государственной программы вооружения на 2016-225 годы
 
 
Президент России Путин Владимир Владимирович ведет организационную работу по государственной программе вооружения на 2016-2025 годы. Подписан Указ о Военно-промышленной комиссии Российской Федерации, она переподчиняется Президенту напрямую. Путин Владимир Владимирович обсуждал этот вопрос с Правительством России, с Председателем Правительства Дмитрием Анатольевичем Медведевым было решено, что так будет эффективнее построена её работа, что она будет заниматься в значительной степени сейчас вопросами импортозамещения, а здесь нужно согласование между различными не только правительственными ведомствами, но и другими структурами, которые напрямую Президенту подчинены.
 
Заместителем председателя комиссии назначен зампред Правительства Российской Федерации Дмитрий Олегович Рогозин, ответственным секретарём – заместитель Министра обороны Юрий Иванович Борисов.
 
Президент России рассчитывает, что новый статус комиссии, а также её широкие полномочия позволят более чётко координировать взаимодействие Министерства обороны, других ведомств и предприятий ОПК, оперативно решать все вопросы по организации выполнения гособоронзаказа и по уже утверждённой программе импортозамещения. В целом повысится эффективность государственной политики в сфере ОПК и военно-технического обеспечения обороны и безопасности страны.
 
Формирование госпрограммы вооружения на 2016–2025 годы было начато  в 2013 году; она станет уже пятой крупной госпрограммой в этой области за последние 20 лет. Фактически создан программно-целевой механизм, позволяющий серьёзно увеличить боевой и технический потенциал силовых структур, преодолеть кризисные явления в ОПК и вывести его на устойчивую траекторию роста, обновления.
 
Кризис ОПК как причина его развития
 
Кризисные явления в ОПК, которые намерен преодолеть Путин Владимир Владимирович: социальный паразитизм и технологическое неравенство.
 
Социальный паразитизм
 
Социальный паразитизм, который сводит на нет все организационные и иные усилия по развитию ОПК. Вложившийся механизм получения денег из ОПК для нужд частных лиц, находится под серьезной защитой. «Профанное» говорение и «забалтывание» - это один из инструментов социальных паразитов, защищающих свои денежные потоки от любого перераспределения. Паразиты заинтересованы в смене очередных лозунгов развития ОПК, но не могут смириться с тем, что налаженная денежная схема может быть как-то изменена и там могут появиться другие лица.
 
Технологическое неравенство
 
Технологическая база национально ОПК сформирована на технологиях IV технологического уклада. Ее перевод на технологии V уклада так и не состоялся за 20 лет развития Российской Федерации. Ключевым инструментом войны для современных мировых держав является информационная война, которую Россия проиграла в 2014 году на театре военно-информационных действий «Сочи 2014», «Украина 2014». Усилиями национальных средств IV  технологического уклада – радио и телевидение, газеты и журналы на территории самой России сформированы относительно устойчивые заданные социально-психологические состояния массового сознания. 
 
Однако уже на территории Украины, других государств-участников СНГ, за исключением Беларуси, в странах Евросоюза наблюдается полное фиаско российской пропаганды. И это не случайно. Противодействовать средствами IV технологического уклада против средств V технологического уклада сложно и всегда неудачно. 
 
Нужен переход на технологии VI технологического уклада. И наши коллеги из НАТО это прекрасно понимают. Примером такого решения является ситуация с созданием кибер-полигона НАТО в Эстонии.
 
Что же в России?  
 
В России решаются задачи развития вооружения образца 1980 года, отвечающего лучшим стандартам войны, которая ведется средствами IV  технологического уклада. Это равносильно тому, что руководство страны решает нарастить количество «Булав», «Стрел», «Топоров», вместо перехода вооруженных сил страны на новое информационное оружие VI технологического уклада. 
 
«Не могут они, Владимир Владимирович»
 
Проблема перехода на новое оружие, способное эффективно противостоять технологиям V технологического уклада, связана с квалификацией, образованием кадров. Величайшие достижения военной науки и ее ученое сообщество во многом рассеяны реформами людей, несведущих в военном деле, но хорошо знающих налоги и бухгалтерию.
 
Для решения этих задач Президент России привлек серьёзные финансовые средства. Так, если на госпрограмму вооружения в 2001–2010 годах было выделено 2,5 триллиона рублей, то на ныне действующую, которая рассчитана на 2011–2020 годы,  выделено уже более 20 триллионов рублей, и, кроме того, порядка 3 триллионов рублей целевым образом было направлено на развитие предприятий ОПК.  И все эти деньги ушли на решения IV  технологического уклада. 
 
Частные военные компании – новый конкурент ОПК
 
Ниша, которая образовалась в оборонном секторе России из-за технологической отсталости, начинает компенсироваться коммерческими усилиями новых частных военных компаний, которые более подвижны, чем бюджетные структуры, и в состоянии перейти в созданию и коммерческой реализации технологий VI технологического уклада для нужд частного заказчика. 
 
Но тут другая беда, этим частным заказчиком может оказаться более сообразительный участник борьбы за глобальную экономику и влияние. И такие переговоры идут.  Соответственно, бюрократия и коррупция в ОПК – это гарантия устойчивого развития частного сектора высоких гуманитарных технологий VI технологического уклада.
 
Военное образование также получает шанс занять это место в рынке вооружения и военно-гуманитарных технологий, перейдя к переподготовке военных кадров на новые знания, связанные с высокими гуманитарными и социальными технологиями (технологии VI технологического уклада). 
 
Но и тут сложившийся механизм получения денег, продажи учебных мест для курсантов, эффективно действующий для частных лиц, одевающих соответствующие социальные халаты (мундиры разного цвета и стремительно меняющейся военной моды от советской армии-победительницы к стандартам форм НАТО) – все это делает военную систему подготовки кадров неспособной к инновациям и технологической модернизации.
 
Образованная ниша также используется частными военными компаниями, оказывающими образовательные услуги на договорной основе. 
Нужна и новая концепция переподготовки военнослужащих после первого военного образования. У кого и чему будут учиться внуки Кисседжера и Примакова? Если в США им предлагают осваивать технологии V технологического уклада, то в России только в частном секторе есть предложение изучать технологии VI  уклада. Институт военно-гуманитарных технологий как первая в России частная военно-научная и образовательная компания эту работу с 2014 года начала. И некоторые ученики заставили политиков мира впервые согласится, что и в России есть специалисты по гибридной войне.
 
По словам подполковника Корпуса морской пехоты США Билла Неметта, гибридная война — это «современный вид партизанской войны», который «объединяет современные технологии и современные методы мобилизации». 
 
Нейтан Фрайер из Центра стратегических и международных исследований был одним из ключевых людей, изначально определивших угрозы, которые включает в себя гибридная война:  традиционные; нестандартные; катастрофический терроризм; подрывные, когда используются технологии для противодействия превосходству в военной силе. 
 
Полковник Армии США Джек Мак Куэн определил гибридную войну как основной метод действий в асимметричной войне, ведущейся на трех выборочных видах поля боя: среди населения конфликтной зоны; тылового населения;  международного сообщества.
Дэвид Килкаллен, автор книги «Случайная герилья» (англ. "The Accidental Guerilla") утверждает, что гибридная война — это лучшее определение современных конфликтов, но подчеркивает, что она включает в себя комбинацию партизанской и гражданской войн, а также мятежа и терроризма.
 
Журналист Фрэнк Хоффман определяет гибридную войну в виде любых действий врага, который мгновенно и слаженно использует сложную комбинацию разрешенного оружия, партизанскую войну, терроризм и преступное поведение на поле боя, чтобы добиться политических целей.
Заместитель секретаря ВМС США Роберт Ортон Ворк утверждает, что вражеские войска могут использовать «гибридных военнослужащих», находящихся в конспирации среди гражданского населения.
 
Это понимание наших американских коллег из военно-научного сообщества понятия «гибридная война».  С эти понятием они впервые столкнулись в 2014 году в конкретных регионах мира. 
 
Вместе с тем, гибридная война – это технология V технологического уклада. Ей может эффективно противостоять более высокое технологическое решение, например «силовое предпринимательство» или «социальный дизайн».
 
О «силовом предпринимательстве» говорят специалисты Института военно-гуманитарных технологий Международной академии социальных технологий. По их мнению, в 2014 году бизнес могут вести только те бизнесмены, которым помогают силовики, использующие  нелетальные технологии влияния, давления на конкурента и социального паразита, ставящие заградительные невыполнимые условия поборов с бизнеса. Дети стали жертвой коммерческого и "престижного" образования. Торговля дипломами взамен квалификации создала ситуацию полной неадекватности, а зачастую и идиотии у детей очень влиятельных граждан. Исправить ситуацию могут только внуки. Дети просто не понимают, о чем с ними пытаются говорить их родители, квалификация которых и воспитание получены в годы СССР. Тут просто пропасть и когнитивный диссонанс. Поэтому внукам Киссинджера и Примакова нужно учиться именно этим новым направлениям (хорошо забытым старым идеям о купце с мечом).  Новое образование внукам важно для новых решений и удержания позиций своих дедов.
 
Что же с армией?
 
Путину Владимиру Владимировичу важно в сжатые сроки перевооружить армию и флот, модернизировать оборонную промышленность. Почему в сжатые сроки? Это не связано с какой-то гонкой вооружений, это связано с тем, что основные российские системы: и оборонительного характера, и ударные комплексы – просто уже выработали или вырабатывают свой ресурс. А если уж их менять, то менять, конечно, на те, которые адекватны «силовому предпринимательству», «социальному дизайну», «сетевой войне», «гибридной войне». Необходимо наверстать технологическое неравенство. 
 
Обеспеченность армии и флота вооружением и техникой составляет 100 процентов, из них доля современных (IV технологический уклад) – более 30.
 
В 2014 году в результате выполнения гособоронзаказа в войска поступило свыше 3 тысяч 600 единиц основных вооружений (это 68 процентов от количества по контрактам, но это тот показатель для технологической модернизации армии и флота). Темпы работы высокие, но направление морально устаревшее вооружение.
 
Перспективная госпрограмма вооружений должна учитывать положения всех основных документов стратегического планирования в сфере обороны и безопасности государства, включая обновлённую Военную доктрину России, проект которой должен быть подготовлен к декабрю 2014 года.
 
Путин Владимир Владимирович справедливо полагает, что нужно достоверно и полноценно просчитать потенциальные угрозы военной безопасности нашей страны. На каждую из этих угроз должен быть найден достаточный адекватный ответ.
 
Несколько лет назад Соединённые Штаты вышли в одностороннем порядке из Договора о противоракетной обороне, полным ходом идёт создание системы ПРО. Соответствующие системы ПРО создаются и в Европе, и на Аляске, то есть вблизи от границ России и других государств СНГ. 
 
Используется технология информационной войны, обеспечивающая деморализацию и серьезный ущерб, вплоть до неприемлемого.
Принято решение о наращивании сил НАТО в Восточной Европе. Кризис на Украине, который был спровоцирован и создан западными партнёрами, сейчас используется для реанимации НАТО. Но это как раз факторы технологического прорыва России и других государств СНГ.
 
Ответные меры России
 
Прежде всего речь идёт о создании рациональной номенклатуры ударных средств, включая и гарантированное решение задачи ядерного сдерживания, о перевооружении стратегической и дальней авиации, продолжении формирования системы воздушно-космической обороны.
 
Необходимо обеспечить прорывное развитие всех компонентов высокоточного оружия, создать унифицированные образцы вооружения и техники средств общего назначения, а для Военно-Морского Флота – корабли новых проектов, универсальные по вооружению, системам управления и связи.
 
Важно создать средства информационного противоборства, работающие на принципах конверсии и коммерциализации, т.е. самоокупаемости. Это прорывной принцип, перестать создавать оружие, которое не приносит его хозяину денег.
 
Этот принцип «Создавай и продавай» (Меча и Купца) адекватен финансово-экономическим возможностям России и других государств СНГ.
 
В СНГ развитый военно-промышленный потенциал, есть хорошо подготовленные научные кадры, есть всё, что досталось от Советской Армии и Военно-морского флота СССР.  И это даёт уверенность в том, что Россия и другие государства СНГ (в том числе Украина, Белоруссия, Казахстан и др.) смогут опираться на имеющиеся ресурсы, обеспечить свою  безопасность и экономику. 
 
Принцип Меча и Купца (Создавай и продавай) должен стать основным критерием оценки предложений по повышению эффективности расходования бюджетных средств, более чёткому выстраиванию приоритетов в оборонном секторе России и других государств СНГ.

ЧАСТНАЯ ПОЛИЦЕЙСКАЯ КОМПАНИЯ "АНТИКРИМИНАЛ"

ВОЕННЫЙ ИНСТИТУТ МАРШАЛА БЕРЮЗОВА

ИНСТИТУТ ВОЕННО-ГУМАНИТАРНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ

ЧАСТНАЯ ВОЕННАЯ КОМПАНИЯ «INFOWAR»

ЧАСТНАЯ ПОЛИЦЕЙСКАЯ КОМПАНИЯ
ВОЕННЫЙ ИНСТИТУТ МАРШАЛА БЕРЮЗОВА
ИНСТИТУТ ВОЕННО-ГУМАНИТАРНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ
ЧАСТНАЯ ВОЕННАЯ КОМПАНИЯ «INFOWAR»