Юнацкевич Петр Иванович

директор Научного консорциума высоких гуманитарных и социальных технологий

 

www.scicomcis.spb.ru

peter999@mail.ru

 

В работе рассматриваются вопросы использования руководителями администраций организационного оружия в противодействии коррупции в органах государственного управления и местного самоуправления.

Работа рассчитана на сотрудников органов государственного управления и местного самоуправления.

 

 

Противодействие коррупции с позиций социального управления – это процесс социальной маскировки права собственности и привилегий имущего класса. Демократические ритуалы (имитация волеизъявления, самоуправление и т.п.) используются для поддержания в массовом сознании штампа о неприкосновенности собственности и законности привилегий имущих граждан.  Покушение на собственность и лишение привилегий приводит к социальному взрыву, в ходе которого возникает насильственная ротация местной элиты, появление новых собственников, которых ждут все те же неприятности – передел собственности и потеря привилегий.

По этой причине противодействие коррупции – демократический ритуал, без которого не удержать привилегии и права собственности. Этот процесс должен быть организован так, чтобы его чувствовали, им жили, в него верили, но при этом он не подрывал  институт собственности, не лишал привилегий местную элиту.

Для этого элите нужны так называемые социальные косметические услуги – организационные действия, направленные на создание имиджа борца с коррупцией у имущего и  привилегированного собственника. С другой стороны, этот процесс не должен быть таким серьезным, чтобы лишаться материальных и социальных благ для местной элиты. Как правило, объектом противодействия коррупции становится представитель местной элиты, который стал неадекватно себя вести. Эта неадекватность заключается в демонстрации своего богатства и привилегий неимущим слоям местного населения, что приводит к разжиганию зависти – деструктивному процессу, жертвой которого можно легко стать любому собственнику, возбудившему приступы жадности у окружающих.

Чтобы соблюдать определенную меру социального паразитизма, не провоцирующую приступы угрызений жадности у неимущих слоев населения, нужны яркие и популярные акции противодействия коррупции. Без них пострадавших собственников будет намного больше, и хаос начнет обесценивание недвижимости, приобретенной по высоким спекулятивным ценам на рынке недвижимости.

Не для борьбы с собственниками и привилегиями, а для устранения наиболее скандальных лиц из местной элиты призваны акции противодействия коррупции. В них также заложена воспитательная роль процедур общественного контроля местной социальной и экономической жизни, которая побуждает собственников быть более осторожными и маскировать свою жадность под акции мецената и покровительства местным религиозным конфессиям, которые с удовольствием берут свое за благословение смутной истории формирования собственности и добычи привилегий.

Получение санкции на противодействие коррупции дают местные политики.

Политика – это форма социального паразитизма, позволяющая людям, неспособным генерировать новые знания, улучшать  свои базовые потребности (ПРД: П – пища; Р – размножение; Д – доминирование). Политики достигают высокого ПРД. Для улучшения формы социального паразитирования им и необходимы социальная косметика в виде противодействия коррупции.

Эффективный способ современного бизнеса – это забрать, а затем передать поднятым «из грязи в князи» «корешам» чужой бизнес или собственность, уплатив при этом своеобразный налог на изменение имущего статуса местным руководителям.  Однако если местные руководители берут «не по чину», нарушают приступами жадности устоявшийся порядок, возникает угроза дискредитации местного института собственности и имущего класса. Таких «господ» и надлежит делать объектом противодействия коррупции, умеряя их запросы и ограничивая уровень социального паразитизма.

Профессионализм современного чиновника – это умение применять методы социальной косметологии,  скрашивающей лицо местных социальных паразитов.

Коррупция – это когда функционер, руководитель обирает назначившего его «человека с рублем».  Помочь «человеку с рублем», украсить его лицо для местной общественности, сделать его социально-привлекательным – вот актуальная задача функционера. Если он с ней не справляется, то вынужден оставить свой пост и ухудшить свой имущественный статус.

Раньше человеку с рублем помогал человек с ружьем (сотрудник силовой структуры), который навязывал обществу нужный образ собственника-мецената. Теперь человеку и рублем нужен человек с компьютером, который будет украшать его звериный оскал, и поможет замаскировать его угрызения жадности.

Дискредитируют имущий класс те, кто не применяет социальной косметики, такой как участие в противодействии коррупции. А для того, чтобы социальная маскировка была успешной, нужно использовать организационные решения или организационное оружие, которое обеспечивает малоимущему населению новый смысл жизни – они начинают чувствовать свою причастность к противодействию коррупции, и чувство счастья переполняет их.

Использование криминала в урегулировании хозяйственных споров собственников недопустимо, от этого их социальных образ рушится, и ни какая социальная косметика его не восстановит. По крайней мере, это будет очень дорогая процедура.

Нужны такие организационные решения, которые обеспечат иллюзию влияния у местного населения на коррупцию. Это обеспечит доверие и приличный вид для местного социального паразита, участвующего в организации мероприятий по противодействию коррупции.

Если не уделять внимание противодействию коррупции, то бизнес могут забрать у местного собственника. Поэтому при организации противодействия коррупции важно, чтобы в ней принимали участие как «овцы» так и «волки». И процесс «поедания друг друга» нужно организовать так, чтобы «овцы наслаждались пинанием волков», а те имели за это свое мясо и ели его тихо, соблюдая основное финансовое правило: «деньги любят тишину».  «Волк», не использующий социальную косметику, «обнаживший свою жадность», «отдается овцам на пинание».

 

 

 

Организационное оружие против коррупции

 

 

В теории информационной войны, разработанной профессором Чигирёвым Виктором Анатольевичем, одно из важных понятий – это «организационное оружие», под которым мы понимаем определенные социальные процессы, создаваемые одними социальными субъектами для влияния на других социальных субъектов.

Влияние– способность социального субъекта создавать и предотвращать угрозы (управление угрозами и с помощью угроз). Обеспечивает различные виды доминирования, определяет достоинство, самооценку, самоуважение и т.д.

Социальный процесс – способ существования социального субъекта, его жизнедеятельность, осуществляемая во взаимодействии с другими социальными субъектами (в моделях управления поведением - социальный субъект удобно представлять в виде процесса).

Социальный субъект – отдельный человек, группы людей и их объединения, организации, предприятия, государства, корпорации и т.п., человечество в целом.

Квази-социальный субъект – организационные структуры, создаваемые человеком в процессе жизнедеятельности (оформляются различными способами в зависимости от различных юрисдикций). Выделение квази-социальных субъектов в отдельную категорию  необходимо, например, при пояснении особенностей применения по ним информационного оружия (за квази-субъектом чаще всего «прячутся», «маскируются» конкретные люди).

Дуализм социального субъекта – свойство социального субъекта одновременно являться  и отдельным субъектом (частицей, атомом) и социальным процессом (волной).

Рассматривая любой социальный субъект как процесс с позиций для создания корректной модели управления  его поведением (мобилизация или демобилизация, сборка или разборка, подавление или развитие субъекта) организационное оружие как элемент управленческого влияния определяется также как процесс. Он (организационное оружие, организационное влияние, влияние определенной социальной организацией) характеризуется, на наш взгляд, нестабильностью, непоследовательностью и непредсказуемостью. 

Это означает, что имея задачу, например, подавить определенную активность (к примеру, коррупцию, экстремизм, терроризм, государственный или корпоративный переворот – захват доли партнера-друга), можно создать определенную   организацию. Данная организация представляет собой объединение людей (специалистов), денег и ресурсов, собранных для достижения заданной цели подавления.

Однако уже в момент создания данной организации  формальная целевая установка подавления начинает естественно под влиянием среды («других») изменяться, по-разному пониматься ее исполнителями. Для одних она становится поводом получения денег и укрепления личного влияния, для других – социальной задачей обеспечения общественной безопасности, для третьих – объектом продажи (предательства), для четвертых – неприятным делом, которое нужно формализовать, имитировать, создать итоговые фикции.

Если, например, летальное оружие подчиняется определенной механике воздействий социального субъекта с любым уровнем интеллектуального развития (например, из пистолета может выстрелить, и убить даже несовершеннолетний или престарелый человек, или больной с различными формами олигофрении), то применить «организационное оружия» может не каждый.

«Демократия» как организационное оружие может эффективно применяться для развала конкурента, угрозы которого не дают возможности заполучить (вырвать) нужный (понравившийся по произволу) объект собственности или финансов.

Демократия эффективна и для противодействия коррупции.

Боевые уставы всех стран мира однозначно трактуют единоначалие как единственное условие выживания и победы. И если учесть то обстоятельство, что мирного времени нет в принципе, есть только разные формы войны – летальные и нелетальные, то это значит, что и единоначалие должно так или иначе присутствовать в той или иной социальной организации в той или иной форме. Именно по этой причине, для развала той или иной социальной организации, держащейся на единоначалии, необходим запуск процедур «демократизации», которые и приведут ее к краху.

Ясно, что и демократизация процесса противодействия коррупции также может привести к саботажу этого процесса еще в самом его начале.

Новые демократические структуры на месте единоначалия уже не являются конкурентоспособными, и могут быть окончательно развалены другим организационным оружием «некачественным образованием», которое исключает компетентность, квалификацию и способность к самостоятельным постановкам целей и решений. 

Манипулировать такими кадрами просто, их менять легко, защитить свои интересы они не могут, и, соответственно, никого защитить ни от чего не могут.  Соответственно не могут адекватно предотвращать актуальные угрозы и вызовы. Лозунг здесь простой – «никого не готовить, чтобы люди не могли принимать самостоятельных решений».  Так управленческие структуры забиваются «социальным мусором» (лицами без образования, но с дипломами о нем), управлять которым проще.

С другой стороны педагогические системы, в которых воспроизводятся квалифицированные кадры с качественным образованием, дарующим субъективность, также забиваются «педагогическим мусором» – лицами без  социально-значимого опыта, которые ни чему не могут научить.В результате в формальных образовательных системах готовят ни чего не умеющих (часто не желающих уметь), утративших «обучаемость» и трудовую мотивацию людей. Дешевизна подготовки таких специалистов значит больше чем их профессиональная пригодность.

Теперь, если возникает другая задача, - защита собственной власти, собственности, ресурсов, нужно запускать иное организационное оружие– «качественное образование» (фундаментальная подготовка кадров, «не массовое образование»), которое дает лиц, способных ставить цели, формулировать задачи по достижению целей  и находить их решения, обеспечивать качественную социальную маскировку человеку с рублем.

 Качественное образование подразумевает и качественное воспитание, т.е. стимулирование нравственных качеств и свойств человеческой природы (не вреди себе, соседям среде) и свойств активного субъекта социальной деятельности. Применение таких субъектов эффективно в защите от любой угрозы коррупции, экстремизма и терроризма,  и требует других инструментов манипуляций, так называемой гиперманипуляции.

Манипуляции– способы влияния на лиц с некачественным образованием, лишенных качеств субъекта деятельности, превращающих все в хаос, любое дело заваливающие на корню («что ни поручи, все завалит»). Манипуляции обеспечиваются технологией «печатного станка» или технологией влияния денег.  Кадрам платят за то, что они не делают, или делают, но не так и не то. Финансирование заведомо ущербных, убыточных проектов приоритетно, так как позволяет успешно манипулировать и поддерживать экономику субъекта влияния.

Гиперманипуляции– способы влияния на лиц с качественным образованием, обладающих свойствами суверенного субъекта деятельности, способных ставить цели, формулировать задачи и их решать. Для получения и управления такими кадрами нужна социальная идея,принимаемая и разделяемая сложными активными социальными субъектами. Здесь важно адекватное идеологическое обеспечение, а сам субъект влияния неизбежно должен становиться принимаемым и естественно признаваемым идеологом, единоначальником (авторитетом – лицом, мнение которого разделяют и уважают сложные активные социальные субъекты).

С другой стороны, идеологического обеспечения недостаточно. Тут важно запустить другое организационное оружие «ГОНЭС» - государственно-общественные экспертные советы, в которых присутствует квалифицированное экспертное сообщество, обсуждающее проекты социально-значимых решений квалифицированных кадров.  ГОНЭС выполняет функцию социальной косметики для его руководителя.

В качестве заключения можно отметить следующее.

Для организации противодействия коррупции для социальной косметики местного имущего класса, стабилизации права собственности и привилегий адекватно применение таких видов организационного оружия как «демократия», «права человека» и «поверхностное образование» (некачественное образование или лайт-образование, «оскотинивание», «дебилизация», «одурачивание», «оболванивание» учащихся – превращение образовательных учреждений в «кузницы дураков»).

С помощью «демократии», «прав человека» и неадекватного образования можно замаскировать любого социального паразита.

Для защиты от поражающих эффектов(завала любого дела любым кадром) применяются манипуляции.

Для стабилизации права собственности и привилегий  адекватно применение таких видов организационного оружия как «единоначалие», «качественное образование» (кузница активистов), «ГОНЭС» (ограничение  активистов). В «некачественном образовании» отсутствует воспитательный блок, есть только учеба, воспитания нет. В качественном образовании упор делается на воспитательный блок. Наряду с получением знаний упор делается на воспитании.

 Для защиты от разрывающих эффектов(выполнение любого дела любым кадром) применяются гиперманипуляции.

Мы видим, что любое организационное оружие обладает опасными эффектами – поражающими  и разрывающими.

Поражающие свойства организационного оружия– низкая степень опасности для субъекта применения и низкая степень поражения или защиты объекта, в котором не ликвидируются процессы общественного самоуправления, порождающие новых и новых протестных субъектов, разваливающих любой процесс.

Разрывающие свойства организационного оружия-  высокая степень опасности для субъекта применения и высокая степень поражения или защиты объекта, в котором замирают процессы общественного самоуправления, возможно подавление неуправляемых социальных активистов,  стабилизация права собственности и привилегий.

Несомненно, изучение свойств организационного оружия – важная задача для управленца любого уровня. Организационное оружие – оружие массового поражения, которое следует использовать осторожно.

Применение организационного оружия естественно и важно для противодействия коррупции и стабилизации права собственности и привилегий.

В условиях противодействия коррупции организационное оружие становится важным инструментом обеспечения  устойчивости собственности и наоборот, хаоса там, где возникли угрызения  жадности.

При подготовке управленческих кадров важно учитывать ризоморфный характер социальных процессов. Структура – это всегда срез некоторого социального процесса. И эта социальная структура разными субъектами из разных иерархических позиций видится разной. Тут есть внеязыковая реальность, возникновение или перемещение материальных предметов. Упрощенно, внеязыковая реальность – это то, что можно «потрогать руками». Все остальное – языковая среда, в которую погружен человек, и он не может из нее выйти. В языковой среде и возможно применение всех видов информационного «организационного оружия».

Информационное оружие (в том числе и «организационное оружие») не применить к идиоту (идиотия), у которого не сформирована вторая сигнальная система. Его также не применить к субъектам, утратившим свою суверенность (например, фанатик, делегировавший всю свою суверенность какому либо богу, руководителю секты и т.п.).

Противодействие коррупции, борьба с терроризмом и экстремизмом при таком подходе означает, что в первую очередь нужно бороться не с расходным материалом коррупции, террористической или экстремисткой организации и их организационными структурами, а показать вред идей, представить в массовом сознании носителей экстремистских идей как вредителей (закрепить, утвердить в массовом сознании вредность этих идей). Тут нами разработаны особые приемы, которые мы в данной работе не обсуждаем по понятным причинам.

Учет ризоморфных свойств социальной среды  означает, что  любая точка зрения любого руководителя меняется в любое время. У всех всегда на все точки зрения меняются и часто зависят «от кресла» (должности, места в социальной иерархии), которое занимает субъект.Учет свойств  ризомы важен как при государственном планировании, так и при частном деле (коммерции). И тут масса тонкостей, которые доступны для понимания квалифицированному сообществу. Для кадров с лайт-образованием можно лишь дать более простое пояснение: никто не знает, что будет завтра. Любой утешительный прогноз верен только на момент его озвучивания. Любой прогноз – есть в лучшем случае правдоподобное рассуждение.

Какой же практический вывод следует. Важно, начиная противодействие коррупции, иметь различные резервы информационных воздействий (информационные концентраторы) для социальной маскировки имущих граждан и адекватные кадры для ведения такой процедуры.

С нашей точки зрения, кадры противодействия коррупции играют ключевую роль в стабилизации права собственности и привилегий. Подготовка таких кадров обеспечивается новыми организационно-педагогическими и социально-технологическими решениями.

Именно этим кадрам необходимо давать качественное гуманитарные и техническое образование. Именно они должны в совершенстве владеть информационными и социальными технологиями. Симбиоз социальных технологий и IT-технологий и есть ключевое направление (основное направление) последующего технологического уклада, о котором важно знать руководителю любого уровня.

Влияние на обстоятельства обеспечивается созданием определенных процессов, событий и технологий, адекватных социальной ситуации.

Другой практический вывод для противодействия коррупции связан с  тем обстоятельством, что «нельзя при ударе информацией отвечать полицией».  В итоге  симметричный ответ приводит к порождению еще большей ударной информации и протесту. Для конструирования эффективной  контрударной информации нужны социальные активисты (сетевые активисты, участники противодействия коррупции), генерирующие новые информационные конструкты для контрудара (снаряды информационной войны). На удар информацией по собственнику нужно ответить информацией, ударить по ее автору и организатору в защиту пострадавшего собственника.

Важный тактический прием противодействия коррупции – на информационный удар нужно отвечать информационным ударом. Полиция применяется тут искусно, незаметно для замаскированной нелетальнойнейтрализации активиста, который изобличает собственника.

 С другой стороны, организационные структуры полиции при применении по ним организационного оружия «некачественное образование» превращаются в малоэффективный инструмент государственной власти. А иногда становятся инструментом дискредитации, разрушения власти, их применившей. Что также справедливо и для служб собственной безопасности коммерческих организаций.

Природа социальных динамик такова, что если кто-то что теряет, то кто-то что находит. Трудно дать оценку, что хорошо или плохо, так как для разных социальных групп конкретное явление расценивается по-разному. И в этом противоречии таятся настоящие запасы «социального динамита», который по неосторожности или неграмотности могут всегда взорвать вольные или невольные участники социальных процессов. Иммунитет к данному явлению исторически выработался у субъектов влияния, который называется «аксиомой власти»ни за что ни при каких обстоятельствах не отвечать. Выдвигая вперед (прикрываясь, маскируясь) того или иного социального субъекта,  истинный руководитель всегда имеет возможность при  «подрыве общественного доверия» такого кадра заменить на другого. Затем  продолжить стабилизацию своего положения, которое и обеспечивается непрерывными ротациями управленцев, действующих за чужой счет, на свой страх и риск.

Успешное противодействие коррупции – это ротации кадров управления и обновление местных элит более нравственными собственниками.

Нелетальная технология ротации кадров управленческих элит– следствие применения другого организационного оружия «глубокой демократии», когда в результате публичного (направленного) дискурса квалифицированных специалистов (демократической общественности) из власти удаляются лица, принимающие безнравственные (вредные, угрожающие) решения, дискредитирующие своим присутствием во власти саму идею государственной власти.

Создание обстановки полной безответственности позволяет единоначальнику обеспечить решение любых социальных задач, если его арсенал влияния высокотехнологичен, иначе по недомыслию в его штаб ближайший товарищ-родственник (родственница) может пронести «социальный динамит» и случайно его взорвет.

Заключение

 

Раз устойчивых, повторяемых явлений в социальных процессах нет, то, соответственно, и статических или системных подходов также нет. Все всегда меняется, и, поэтому средства и субъекты противодействия коррупции также должны меняться, обновляться.

И это обновление мы видим более корректно на основе дискурсивного подхода. Он сложен, как и сама жизнь. Трудно прогнозировать, чем может завершиться любой дискурс. Но прогнозируем, что один дискурс переходит в другой, в нем меняется субъект и объект дискурса.

Субъект-объектный переход (превращение) – ситуация, в которой заказчик или организатор (функционер), осуществляющий противодействие коррупции, сам подвергается его ответному воздействию со стороны своей жертвы.

Жертва, использующая свое превосходство в оперативном искусстве применения информационного оружия, часто получает серьезное преимущество, вплоть до быстрой социальной смерти борца с коррупцией.

Поэтому использование новых подходов к противодействию коррупции нужно осуществлять, получив специальную подготовку, чтобы не стать жертвой этого процесса.

Важно не терять цель противодействия – обеспечить стабилизацию права собственности и привилегий местного имущего сообщества, своевременно удаляя из него наиболее одиозных фигур.

ЧАСТНАЯ ПОЛИЦЕЙСКАЯ КОМПАНИЯ "АНТИКРИМИНАЛ"

ВОЕННЫЙ ИНСТИТУТ МАРШАЛА БЕРЮЗОВА

ИНСТИТУТ ВОЕННО-ГУМАНИТАРНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ

ЧАСТНАЯ ВОЕННАЯ КОМПАНИЯ «INFOWAR»

ЧАСТНАЯ ПОЛИЦЕЙСКАЯ КОМПАНИЯ
ВОЕННЫЙ ИНСТИТУТ МАРШАЛА БЕРЮЗОВА
ИНСТИТУТ ВОЕННО-ГУМАНИТАРНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ
ЧАСТНАЯ ВОЕННАЯ КОМПАНИЯ «INFOWAR»